ЛЕГЕНДА О ЙОРГУМО

Однажды молодой самурай встретил на улице очаровательно девушку. И хотя она была прекрасна как ангел, самурай почувствовал, что под образом человека скрывается ёкай (дух, демон). Он немедленно вытащил свой меч и вонзил его в нее, но только ранил женщину. Она вырвалась и быстро убежала. Самурай пошел по кровавому следу, который привел его к старому заброшенному дому. Внутри он обнаружил десятки тел, связанных паутиной, и мертвого гигантского паука Йоргумо (разновидность ёкай, паук-оборотень, охотится на ничего не подозревающих мужчин).

Легенда о Йоргумо — традиционный японский кайдан

В атмосферу таинственных и страшных историй из Страны восходящего солнца помогает погрузиться талантливый лектор, продюсер и радиоведущая Ирина Юркова. Увлекательную лекцию о восточных сказаниях  в последнюю субботу октября она провела в волгоградском музее-заповеднике «Старая Сарепта». Мы прочувствовали леденящую атмосферу японских сказаний, предлагаем и вам узнать об этом побольше.

怪 (кай) в переводе означает — странное, таинственное, редкое или завораживающее явление, и 談 (дан) — «говорить». 

Кайдан — это особый литературный жанр, который берёт своё начало из историй странствующих китайских магов и колдунов. Он превратился в полноценный стиль в массовой культуре, который популярен до сих пор.

Итак, в чём его живучесть? Копнём чуть глубже банальных историй о призраках и кладбищах.

Корни кайданов в первобытной культуре

Корень жанров японских ужастиков исходит от специфического религиозного учения, именуемого как синтоизм. Это верование имеет глубокие корни. Первобытное представление о духах природы, населяющих местность, закрепилось и сохранило своё влияние в народной культуре и религии.

Причудливость и непохожесть японской мифологии связывают с отдалённостью острова и редкими контактами с торговцами из других стран. Суть этой религии заключается в том, что каждый объект живой и неживой природы — воплощение в виде духа (ками). Любой даже маленький ручеёк, камушек или полянка имеет своего духа. Природные явления такие как засуха, цунами или эпидемии тоже имеют своё бестелесное воплощение.

Духи в японской мифологии не разделяют на добрых и злых. Злой дух лишь использует отрицательные качества человека, его можно изгнать заклятием или вступить с ним в сделку.

Вещи, оставленные человеком в любом месте тоже могут стать духами. Например, забытый пояс кимоно. Лучше не приближаться к нему — он может задушить вас!

Ёкаи и юрэи

Помимо духов в страшных историях часто фигурирует именно нечисть. Японскую нечистую силу можно условно разделить на ёкаев и юрэй.

Первые — живые существа, обладают сверхъестественными способностями (например, кицунэ — лисица-оборотень).

Вторые создания не перевоплощаются в человека, не маскируются под него. Это мстительные духи усопших, которые не нашли себе успокоения после смерти. Обидчивые призраки в традиционных рассказах не имеют ног, однако в современных ужастиках их изображают с ногами (девочка из телевизора в фильме «Звонок»).

ИИ Шедеврум

О ГОРНОЙ ДЕВЕ

Один ронин рассказывал, что в бытность свою в Окаяме, в земле Бидзэн, гостил он как-то в горной хижине, и вот что поведал ему хозяин этой хижины:“Однажды, охотясь за дичью, забрел я далеко в горы и встретилась мне там девица лет двадцати, прекрасная обликом, в платье косодэ какого-то необыкновенного, неописуемого цвета. И от ее волос исходил такой нестерпимо яркий блеск, что невольно закрадывалось сомнение: человек ли это.

Места эти были пустынные, там никогда не было ни души, и мне стало не по себе. Я схватил ружье, прицелился в нее и выстрелил. Но она поймала пулю на лету и, казалось, не только не обозлилась, но приветливо улыбнулась мне своими пионово-алыми устами. Я выстрелил во второй раз. И снова она перехватила мою пулю. В полной растерянности, ожидая самого худшего, бросился наутек. Но она не стала за мной гнаться, и я благополучно воротился домой.

Позже один мой знакомый, человек почтенных лет, объяснил мне, что это была Горная дева. Того, кто понравится ей, она одаряет богатыми сокровищами. Но на что мне ее сокровища?”

«Люди знают об этом доподлинно»

Помимо синтоизма и китайских легенд на становление жанра японских ужасов повлиял буддизм — одно из важнейших религиозных течений в Азии, заключающихся в череде перевоплощений (Колесо Сансары) и понятием кармы. Обыкновенные жуткие рассказы становятся историями о духовной перевоплощении и назидании слушателям. Из названий таких историй можно понять, что произошло с героем: «О том, как скряга превратился в «голодного беса», «О том, как некая женщина после смерти обращается в змею и обвивает мужчину». Для достоверности персонажей «привязывают» к определённому месту. В заключении такой истории вместо нашей: «вот и сказке конец…» в религиозных кайданах применяется стандартная фраза: «Люди знают об этом доподлинно».

Параллельно развивался и литературный жанр ужасов или его элементов в классической новелле. Присутствует описание главных героев и их окружения, чтобы дополнительно прочувствовать атмосферу тайны и загадки. Приведения — самые частые гости таких небольших историй.

ИИ Шедеврум

Мистические игры самураев

Кайданы стали так популярны и интересны, что позже в эпоху Эдо (1603-1868 гг.) была придумана специальная групповая игра, в которой все сто участников должны по очереди рассказывать жуткие истории и тушить после этого свечу. Когда последний сотый игрок успешно справлялся с заданием и пламя гасло, не спешили доставать лучину. Именно в такой темноте и должны явить себя потусторонние существа или сверхъестественные силы. От подобных ощущений стыла кровь в жилах, по телу бегали мурашки. Глоток воздуха в душный жаркий день могли испытать только настоящие ценители кайдана. Такая игра была особенно популярна среди юных самураев. Помимо похода на кладбище, жуткие истории в темноте укрепляли дух молодых воинов. Больше всего они боялись встретить духа, обрезающего волосы. Поговаривали, что он как раз и являлся ночью к молодым самураем. Волосы — элемент статуса самурая, символ силы и чести, никто не хотел терять их.

Терапия страхом

Все эти истории интересные и непохожие друг на друга нашли своё физическое воплощение в постановках традиционного театра Кабуки, а с приходом кинематографа мистические рассказы перекочевали в сюжеты для фильмов ужасов, став частью мировой индустрии. Их изначальный путь из китайских легенд и трансформация местных верований и легенд позволил получить кайдану культовый статус и завоевать любовь и признание поклонников. Наверняка, вы и сами рассказывали жуткие истории с фонариком в руке. Чужая культура ближе, чем кажется. Страх — это одна из безопасных возможностей снять напряжение, раздражение и стресс. Чем причудливее создания нашего воображения, тем сильнее наши собственные кошмары и ужасы. Не бойтесь пускать их в жизнь время от времени, получая леденящий глоток воздуха ночи. Главное не забывать контролировать страхи.

ИИ Шедеврум

О КОСТРАХ НА ПОЛЯХ БЫЛЫХ СРАЖЕНИЙ

Второго числа месяца идзоку, одиннадцатого года Канъэй отправился я в селение Вакаэ. Вместе со мной было еще несколько попутчиков. Вышли мы в ту пору, когда только-только сгущаются сумерки и выплывает луна, в надежде усладиться прохладой. Осенний ветер печально шелестел в листве бумажной шелковицы. Светлячки, еще с лета сохранившиеся на ветвях вербейника, не мерцали. То ли они померкли в ожидании грядущих сражении, то ли молча оплакивали усопших. Тропинка перед нами, казалось, была вся усыпана жемчужинками, страшно было раздавить их. Росой были усеяны и листья риса в поле, через которое мы проходили. И вдруг, кэнах в тридцати перед нами, вспыхнуло ослепительное пламя. Его языки были длиной в четыре-пять сяку. Вздымались они сразу по, четыре или по пять, словно волны бушующего огненного моря.
Один из моих спутников рассказал:
— Во время битвы первого года Гэнна в шестой день пятой луны здесь полегло множество преданных и отважных воинов. И теперь их души полыхают пламенем. Это, разумеется, не те костры, которые жгли ночами давно ушедшие стражи дворцовых ворот и о которых сложены такие стихи:
Как, те костры,
Что стражи врат дворцовых
Ночами жгли когда-то,
Пылающая по ночам,
Тоска любви моей незрима днем.
— Вряд ли когда-нибудь еще нам доведется увидеть подобное зрелище, — сказал я.
— Давайте подойдем поближе, посмотрим”.
— Не надо, — отозвался говоривший.
— По мере того как мы будем к ним подходить, они будут отдаляться. Там, где мы стоим, тоже горят эти огни, только нам не дано их видеть.
— Огни пылают на самом рисовом поле или на межах? — полюбопытствовал я.
— И там, и на дамбах, и в канавах — везде.
Миновало уже более двадцати лет, но души павших по-прежнему обитали здесь, в этих ярко пламенеющих огнях. Глядя на них, казалось, мы слышали воинственные кличи, доносящиеся с поля брани. Мы не стали больше рассматривать огни и с молитвой на устах возвратились домой. Все это я видел собственными глазами.

Автор материала Елизавета Мамонтова/ ред. Ния Топурия
Фото: Шедеврум